Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты
ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую
честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
Потом, статья… раскольники…
Не грешен, не живился я
С раскольников
ничем.
По счастью, нужды не было:
В моем приходе числится
Живущих в православии
Две трети прихожан.
А есть такие волости,
Где сплошь
почти раскольники,
Так тут как быть попу?
Софья. Я получила сейчас радостное известие. Дядюшка, о котором столь долго мы
ничего не знали, которого я люблю и
почитаю, как отца моего, на сих днях в Москву приехал. Вот письмо, которое я от него теперь получила.
Но бумага не приходила, а бригадир плел да плел свою сеть и доплел до того, что помаленьку опутал ею весь город. Нет
ничего опаснее, как корни и нити, когда примутся за них вплотную. С помощью двух инвалидов бригадир перепутал и перетаскал на съезжую
почти весь город, так что не было дома, который не считал бы одного или двух злоумышленников.
Охотно подавал подчиненным левую руку, охотно улыбался и не только не позволял себе
ничего утверждать слишком резко, но даже любил, при докладах, употреблять выражения вроде:"Итак, вы изволили сказать"или:"Я имел уже
честь доложить вам"и т. д.
Предводитель упал в обморок и вытерпел горячку, но
ничего не забыл и
ничему не научился. Произошло несколько сцен,
почти неприличных. Предводитель юлил, кружился и наконец, очутившись однажды с Прыщом глаз на глаз, решился.
Бригадир понял, что дело зашло слишком далеко и что ему
ничего другого не остается, как спрятаться в архив. Так он и поступил. Аленка тоже бросилась за ним, но случаю угодно было, чтоб дверь архива захлопнулась в ту самую минуту, когда бригадир переступил порог ее. Замок щелкнул, и Аленка осталась снаружи с простертыми врозь руками. В таком положении застала ее толпа; застала бледную, трепещущую всем телом,
почти безумную.
Определенного
ничего не было, но Степана Аркадьича никогда
почти не было дома, денег тоже никогда
почти не было, и подозрения неверностей постоянно мучали Долли, и она уже отгоняла их от себя, боясь испытанного страдания ревности.
То, что она уехала, не сказав куда, то, что ее до сих пор не было, то, что она утром еще ездила куда-то,
ничего не сказав ему, — всё это, вместе со странно возбужденным выражением ее лица нынче утром и с воспоминанием того враждебного тона, с которым она при Яшвине
почти вырвала из его рук карточки сына, заставило его задуматься.
—
Ничего, папа, — отвечала Долли, понимая, что речь идет о муже. — Всё ездит, я его
почти не вижу, — не могла она не прибавить с насмешливою улыбкой.
Но ему во всё это время было неловко и досадно, он сам не знал отчего: оттого ли, что
ничего не выходило из каламбура: «было дело до Жида, и я дожида-лся», или от чего-нибудь другого. Когда же наконец Болгаринов с чрезвычайною учтивостью принял его, очевидно торжествуя его унижением, и
почти отказал ему, Степан Аркадьич поторопился как можно скорее забыть это. И, теперь только вспомнив, покраснел.
— Вот скоро три месяца, а я
ничего почти не делаю.
— Знаешь, на меня нашло
почти вдохновение, — говорила она. — Зачем ждать здесь развода? Разве не все равно в деревне? Я не могу больше ждать. Я не хочу надеяться, не хочу
ничего слышать про развод. Я решила, что это не будет больше иметь влияния на мою жизнь. И ты согласен?
— Что же, — сказал пьяный господин, мигнув драгунскому капитану, который ободрял его знаками, — разве вам не угодно?.. Я таки опять имею
честь вас ангажировать pour mazure… [на мазурку… (фр.)] Вы, может, думаете, что я пьян? Это
ничего!.. Гораздо свободнее, могу вас уверить…
Итак, одно желание пользы заставило меня напечатать отрывки из журнала, доставшегося мне случайно. Хотя я переменил все собственные имена, но те, о которых в нем говорится, вероятно себя узнают, и, может быть, они найдут оправдания поступкам, в которых до сей поры обвиняли человека, уже не имеющего отныне
ничего общего с здешним миром: мы
почти всегда извиняем то, что понимаем.
Лицо его не представляло
ничего особенного; оно было
почти такое же, как у многих худощавых стариков, один подбородок только выступал очень далеко вперед, так что он должен был всякий раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие глазки еще не потухнули и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши, когда, высунувши из темных нор остренькие морды, насторожа уши и моргая усом, они высматривают, не затаился ли где кот или шалун мальчишка, и нюхают подозрительно самый воздух.
— В таком случае я разбогатею, — сказал Чичиков, — потому что начинаю
почти, так сказать, с
ничего.
— Как же, пошлем и за ним! — сказал председатель. — Все будет сделано, а чиновным вы никому не давайте
ничего, об этом я вас прошу. Приятели мои не должны платить. — Сказавши это, он тут же дал какое-то приказанье Ивану Антоновичу, как видно ему не понравившееся. Крепости произвели, кажется, хорошее действие на председателя, особливо когда он увидел, что всех покупок было
почти на сто тысяч рублей. Несколько минут он смотрел в глаза Чичикову с выраженьем большого удовольствия и наконец сказал...
Чичиков согласился с этим совершенно, прибавивши, что
ничего не может быть приятнее, как жить в уединенье, наслаждаться зрелищем природы и
почитать иногда какую-нибудь книгу…
Вы согласитесь, мой читатель,
Что очень мило поступил
С печальной Таней наш приятель;
Не в первый раз он тут явил
Души прямое благородство,
Хотя людей недоброхотство
В нем не щадило
ничего:
Враги его, друзья его
(Что, может быть, одно и то же)
Его
честили так и сяк.
Врагов имеет в мире всяк,
Но от друзей спаси нас, Боже!
Уж эти мне друзья, друзья!
Об них недаром вспомнил я.
Нам всем было жутко в темноте; мы жались один к другому и
ничего не говорили.
Почти вслед за нами тихими шагами вошел Гриша. В одной руке он держал свой посох, в другой — сальную свечу в медном подсвечнике. Мы не переводили дыхания.
Дунечка недоверчиво осматривалась, но
ничего особенного не заметила ни в убранстве, ни в расположении комнат, хотя бы и можно было кой-что заметить, например, что квартира Свидригайлова приходилась как-то между двумя
почти необитаемыми квартирами.
Она сообщала, между прочим, что, несмотря на то, что он, по-видимому, так углублен в самого себя и ото всех как бы заперся, — к новой жизни своей он отнесся очень прямо и просто, что он ясно понимает свое положение, не ожидает вблизи
ничего лучшего, не имеет никаких легкомысленных надежд (что так свойственно в его положении) и
ничему почти не удивляется среди новой окружающей его обстановки, так мало похожей на что-нибудь прежнее.
— Ничего-с, ничего-с… —
почти радостно подхватил Порфирий. — Я и сам-то-с… Ядовитый характер у меня, каюсь, каюсь! Да вот мы увидимся-с. Если бог приведет, так и очень и очень увидимся-с!..
— А с пустяками ходишь, батюшка,
ничего,
почитай, не стоит. За колечко вам прошлый раз два билетика [Билетик (простореч.) — рубль.] внесла, а оно и купить-то его новое у ювелира за полтора рубля можно.
Но только что он отворил дверь в сени, как вдруг столкнулся с самим Порфирием. Тот входил к нему. Раскольников остолбенел на одну минуту. Странно, он не очень удивился Порфирию и
почти его не испугался. Он только вздрогнул, но быстро, мгновенно приготовился. «Может быть, развязка! Но как же это он подошел тихонько, как кошка, и я
ничего не слыхал? Неужели подслушивал?»
— Ведь я особенно-то
ничем почти не интересуюсь, ей-богу, — продолжал он как-то вдумчиво.
Раскольников молча поднял на него свое бледное и
почти грустное лицо и
ничего не ответил. И странною показалась Разумихину, рядом с этим тихим и грустным лицом, нескрываемая, навязчивая, раздражительная и невежливая язвительность Порфирия.
В эту же минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб: второй день, как уж он
почти совсем
ничего не ел.
Кабанова. Что?
Ничего. А и честь-то не велика, потому что воюешь-то ты всю жизнь с бабами. Вот что.
Лягушка, на лугу увидевши Вола,
Затеяла сама в дородстве с ним сравняться:
Она завистлива была.
И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться.
«Смотри-ка, квакушка, что, буду ль я с него?»
Подруге говорит. «Нет, кумушка, далёко!» —
«Гляди же, как теперь раздуюсь я широко.
Ну, каково?
Пополнилась ли я?» — «
Почти что
ничего». —
«Ну, как теперь?» — «Всё то ж». Пыхтела да пыхтела
И кончила моя затейница на том,
Что, не сравнявшись с Волом,
С натуги лопнула и — околела.
Когда очередь дошла до варенья, Аркадий, не терпевший
ничего сладкого,
почел, однако, своею обязанностью отведать от четырех различных, только что сваренных сортов, тем более что Базаров отказался наотрез и тотчас закурил сигарку.
—
Почти каждый артиллерийский бой создает людей психически травматизированных, оглушенный человек идет куда глаза глядят, некоторые пробираются далеко, их ловят — дезертир! А он —
ничего не понимает, даже толково говорить разучился, совершенно невменяем!
Самгин сконфуженно вытер глаза, ускорил шаг и свернул в одну из улиц Кунавина, сплошь занятую публичными домами.
Почти в каждом окне, чередуясь с трехцветными полосами флагов, торчали полуодетые женщины, показывая голые плечи, груди, цинически перекликаясь из окна в окно. И, кроме флагов, все в улице было так обычно, как будто
ничего не случилось, а царь и восторг народа — сон.
Клим
ничего не понял. Он и девицы прикованно смотрели, как горбатенькая торопливо и ловко стаскивала со ступенек детей, хватая их цепкими лапками хищной птицы,
почти бросала полуголые тела на землю, усеянную мелкой щепой.
Из всех взрослых мама самая трудная, о ней
почти нечего думать, как о странице тетради, на которой еще
ничего не написано.
—
Ничего не знаете! — крикнул Диомидов. — Пророка Еноха
почитали бы, у него сказано, что искусствам дочери человеческие от падших ангелов научились, а падшие-то ангелы — кто?
— А ты будто не впутан? — спросил Фроленков, усмехаясь. — Вот, Клим Иваныч, видели, какой характерный мужичонка? Нет у него ни кола, ни двора,
ничего ему не жалко, только бы смутьянить! И ведь
почти в каждом селе имеется один-два подобных, бездушных. Этот даже и в тюрьмах сиживал, и по этапам гоняли его, теперь обязан полицией безвыездно жить на родине. А он жить вовсе не умеет, только вредит. Беда деревне от эдаких.
— Избит, но —
ничего опасного нет, кости — целы. Скрывает, кто бил и где, — вероятно, в публичном, у девиц. Двое суток не говорил — кто он, но вчера я пригрозил ему заявить полиции, я же обязан! Приходит юноша, избитый
почти до потери сознания, ну и… Время, знаете, требует… ясности!
Клим
почти не вслушивался в речи и споры, уже знакомые ему, они его не задевали, не интересовали. Дядя тоже не говорил
ничего нового, он был, пожалуй, менее других речист, мысли его были просты, сводились к одному...
Это уже не первый раз Самгин чувствовал и отталкивал желание жены затеять с ним какой-то философический разговор. Он не догадывался, на какую тему будет говорить Варвара, но был
почти уверен, что беседа не обещает
ничего приятного.
— Какой вы смешной, пьяненький! Такой трогательный.
Ничего, что я вас привезла к себе? Мне неудобно было ехать к вам с вами в четыре часа утра. Вы спали
почти двенадцать часов. Вы не вставайте! Я сейчас принесу вам кофе…
Против пожарища на панели собралось человек полсотни,
почти все пожилые, много стариков, любуясь игрой огня, они беседовали равнодушно, как привычные зрители, которых уж
ничем не удивишь.
Он
почти сердито стал спрашивать ее, почему она не читает книг, не ходит в театр, не знает
ничего лучше постельки, но Рита, видимо, не уловив его тона, спросила спокойно, расплетая волосы...
— Подвинув отъехавший стул ближе ко столу, согнувшись так, что подбородок его
почти лег на тарелку, он продолжал: — Я вам покаюсь: я вот, знаете, утешаю себя, —
ничего, обойдется, мы — народ умный!
— И ему напиши, попроси хорошенько: «Сделаете, дескать, мне этим кровное одолжение и обяжете как христианин, как приятель и как сосед». Да приложи к письму какой-нибудь петербургский гостинец… сигар, что ли. Вот ты как поступи, а то
ничего не смыслишь. Пропащий человек! У меня наплясался бы староста: я бы ему дал! Когда туда
почта?
— Уж коли я
ничего не делаю… — заговорил Захар обиженным голосом, — стараюсь, жизни не жалею! И пыль-то стираю, и мету-то
почти каждый день…
— Послушайте, — повторил он расстановисто,
почти шепотом, — я не знаю, что такое барщина, что такое сельский труд, что значит бедный мужик, что богатый; не знаю, что значит четверть ржи или овса, что она стоит, в каком месяце и что сеют и жнут, как и когда продают; не знаю, богат ли я или беден, буду ли я через год сыт или буду нищий — я
ничего не знаю! — заключил он с унынием, выпустив борты вицмундира и отступая от Ивана Матвеевича, — следовательно, говорите и советуйте мне, как ребенку…
Вера
почти умилилась внутренне, но не смогла
ничего ответить ей, а только тяжело перевела дух и положила ей руку на плечо.
Счастье их слишком молодо и эгоистически захватывало все вокруг. Они никого и
ничего почти не замечали, кроме себя. А вокруг были грустные или задумчивые лица. С полудня наконец и молодая чета оглянулась на других и отрезвилась от эгоизма. Марфенька хмурилась и все льнула к брату. За завтраком никто
ничего не ел, кроме Козлова, который задумчиво и грустно один съел машинально блюдо майонеза, вздыхая, глядя куда-то в неопределенное пространство.